-Мне нечего надеть! Мне абсолютно нечего надеть!
Насыщенный мужской  баритон пронзительно вибрировал на одной ноте, явно намекая на приближающуюся истерику.
-Для кого тебе рядиться?
Вторил баритону глухой раздраженный бас, подкрепляемый топотом ног, меряющим комнату шагами.
-Иди к черту!
- Ты думаешь, я слепой? Ничего не вижу?
Обычная разборка перед аукционом, проводимым Клубом в Бероне  и редкими визитами… некоего пана в крепость. Практика показывала, что такие моменты лучше было переждать,  и без крайней необходимости не вмешиваться. 
Пройдя  мимо дверей личной  комнаты «пани Ядвиги» и Милоша, управляющий повернул по коридору в сторону  владений пани Марты. Из кухни, как обычно, умопомрачительно пахло ванилью, свежей сдобой и  чем-то густо сливочным. Что бы ни готовилось на обед или ужин – вепревая нога  ли,  квашеная капуста, гусь в яблоках или зеркальный карп, все равно всегда неуловимо присутствовал этот «запах пани Марты», уносящий куда-то в далекое, безоблачное детство.
-Пани Марта, господа сегодня ужинают в ресторане. Приготовьте, пожалуйста, вазу с фруктами в гостиную и скажите Мао  заменить цветы в комнате пани Элеоноры. Они недостаточно свежие.
Чуть улыбнувшись ворчанию пожилой женщины ( Ресторан!  Зачем девочке ресторан?  Желудок испортит  казенной едой. А я рыбку бы запекла, пирожок...), управляющий тронулся в обратный путь. 
И едва успел отскочить от грохнувшей пушечным ядром о стену,  распахнувшейся  двери.
-Чертова мартовская блудливая кошка!
Дверь вовремя захлопнулась,  приняв на себя  «атаку» метко брошенной   чашки. Звон битого фарфора на мгновение перекрыл перешедшие во всхлипывания крики. 
-Простите, пан Горак.
Все еще кипя от возмущения, Милош стер полоску  крови с подбородка. Морщась,   промокнул платком  отчетливую пятерню царапин, оставленных длинными ногтями «подружки». Заходив желваками на скулах,  «прислуга за все» хотел высказаться в сердцах, но заметив выражение лица Либора, промолчал.
-Приедет пан Черный, проводи его в гостиную. Я буду там.
-Пан Черный.. пан Черный…чтоб он провалился, ваш пан Черный…
Последнюю, процеженную сквозь зубы фразу,  управляющий не услышал (или сделал вид, что не услышал), скрываясь за дверями геральдического зала.
Здесь, как обычно, царила тишина. Одно из немногих надземных помещений крепости вообще не тронутых  с момента ее постройки. От старой каменной, неоштукатуренной кладки веяло холодом и величием веком. Лишь грамотно сложенный камин поддерживал комфортную температуру  для фамильных  портретов в тяжелых рамах. Вымпелы, знамена, гербы, старинное оружие, лица, смотрящие с полотен разных эпох. Лица разные, молодые, старые, зрелые и детские, женские и мужские, они были разными, но что-то неуловимо общее объединяло их. Единый род, единая кровь, передаваемая из поколения в поколение.
На пару минут Горак задержался у одного из полотен, вглядываясь в черты лица молодого мужчины. «Грациан Кровосмеситель. 1380-1416г.г.» , - гласила надпись на потемневшей, медной табличке на рамке. Старая и страшная история.
Чуть постояв, едва заметно усмехнувшись и качнув головой, Авиценна пошел в малую гостиную, ожидать влиятельного гостя.

Заслышав шаги за массивными дверями, мужчина поднялся из кресла, пошел навстречу  жданному, нечастому и  желанному гостю. Кивнул хмурому, по вполне понятным причинам, Милошу, что тот  может быть свободен. Прикрыл двери, глушащие удаляющиеся шаги "прислуги за все"
-Не обращай внимания, Вацлав. Ты же знаешь - "пани Ядвига"...несколько неравнодушна к тебе, что неизменно портит настроение Милошу. Сегодня два часа ругались. Чуть сам дверью по лбу не получил.  Здравствуй. Наверное, говорить, что рад тебя видеть, не стоит? Ты и сам это знаешь. Присаживайся. Что прикажешь подать? Кофе? Чай? Что-нибудь покрепче? .
Обычный, легкий разговор "ни о чем", как прелюдия к тому, что действительно хотел сказать. А говорить было о чем. Он позвонил Черному сразу, как узнал о приезде "дорогих родственников", сбивающих планы не только ему. Конечно, это был не телефонный разговор. Встреча была необходима, и желательно с глаза на глаз.
Дождавшись, когда друг сядет, сел и сам. Собираясь с мыслями, покрутил пачку сигарет между пальцев. Нервничал? Да. Отчасти было немного. Окинул взглядом комнату, задержавшись на картине с похотливой монашкой. Неизвестный художник, незначительная финансовая ценность, но картину эту откровенно любил. Мог часами вечерами сидеть в гостиной, курить, пить кофе и коньяк, думать о чем-то своем и, вновь,  и вновь рассматривать игру света-тени,  ажурную выписанность решетки, красивых, в своей некрасивости, людей.
-Вацлав, увы, я просил тебя приехать, не просто, чтобы  кофе и коньяком угостить. Возникла проблема с аукционом. Ты же знаешь, что юридически крепость принадлежит не мне, хоть хозяева не появлялись здесь почти десять лет. И вот, так некстати пожаловали. Пока они в Праге, проводить аукцион в Бероне...
Либор оборвал фразу на полуслове, замолчал, следя за выражением лица Магистра.

Отредактировано Либор Горак (03-11-2011 00:09:32)

-Пани Ядвига, стакан кефира и чай в малую гостиную.
Отпустив кнопку переговорного блока, мужчина  не вернулся в кресло, расчертил шагами несколько метров свободного пространства, тесно, но уютно  заставленной комнаты. Именно эта теснота, так не свойственная замкам, и создавала атмосферу  колуарности малой гостиной.
"В чем дело... в чем дело..." 
-В чем дело...
Машинально повторил вслух управляющий, когда огонек чиркнувшей зажигалки мазанул кончик сигареты, и растаял в сумерках комнаты. Надо было бы включить свет, но серая, неуклонно  темнеющая дымка пасмурного вечера за окном размывала черты  лица, выражение глаза. Нет, он не собирался скрывать что-то от одного из немногих друзей. Тем более, что хотел просить его помощи. Но и выворачивать  душу наизнанку... сказывалась многолетняя  привычка  держать глубоко  личное в себе.
Как же мне объяснить тебе, Ваша светлость, граф Вацлав Черный, что значит спать почти все сознательное детство на казенной постели? Не на плохой. На казенной. Пользоваться только новыми, казенными вещами Ты никогда не обращал внимание, сколько нас в жизни окружает мелочей, оставшихся нам от наших родителей, деда, бабки, прадеда? Старая вилка, рамка с фотографией, чудом не разбившаяся за годы сахарница. Никому не приходит в голову замечать их- они просто есть, и есть, даже в самой обычной семье. Вещественные песчинки от жизни  твоих предков. У меня их никогда не было. А потом.. не сахарница, не столовый нож или кресло - качалка деда. Старая  крепость, помнящая закованных в латы, немытых  рыцарей, с набором генов, идентичных моим. Блудливых светских дам и стоиков -монахов, распутников и праведников, одной с тобой крови.  Дьявол, я не могу тебе это объяснить. Я сам для себя не могу перевести в слова то чувство, которое вызывает у меня Берона. Но я врос в ее камни корнями, как старый дуб под окнами моей спальни. Парадокс... но я, кажется, единственный из рода, в ком живет эта связь поколений. В бастарде-полукровке. А может.. мои брат и сестра слишком молоды, чтобы понимать и чувствовать это? Не важно.
Пауза затянулась, но стоящий у окна спиной к гостю и смотрящий на мокрые липовые аллеи мужчина, не замечал этого.  Паутину тишины в полосах сигаретного дыма нарушил бойкий цокот высоких  каблуков отчаянно алых туфель сорок четвертого размера.
-Ваш кефир и чай панове.
Густой, грудной баритон исходил от почти двухметровой "блондинки" с тщательно припудренным носом и косой саженью в плечах, затянутых белой шелковой блузой в обилии оборочек.
-Благодарю вас, пани Ядвига. Вы свободны.
"Гад", - явственно прочиталось в убийственном  взгляде горничной, брошенном из-под густых ресниц на управляющего. Скандал с дружком, разбросанные по всей комнате наряды, поспешное штукатуренье анфаса, чтобы просто принести поднос? Впрочем, в удовольствии повилять задницей в короткой, пышной юбке перед графом, "пани" себе не отказала. Надо было видеть, как выгнулся стан и кокетливо приподнялась ножка в прозрачном чулке, когда "она"  ставила на стол чайник и чашку тонкого фарфора,  когда водружала стакан с кефиром.
-Прошу, Вацлав.
Спрятав подальше  личные метания, Либор коротко кивнул на стол, сел в кресло и подвинул ближе к себе пепельницу. Дождался, когда стихнет  цокот каблуков в коридоре.
-Хорошо. Пусть будут мои планы. Ты прав, я бы мог ...кхм..."утрясти вопрос"... с аукционом в Бероне, но тогда я ее теряю навсегда, а это для меня...
"Ты  выкорчуй двухсотлетний дуб и попробуй пересадить его на другое место..."
...крайне нежелательно. Помнишь, я как-то  рассказывал тебе о своем отце? Своем настоящем отце. Это моя крепость , Вацлав.  У меня есть план, как стать ее полноправным хозяином, но мне нужна твоя помощь. Нужны связи Клуба - надежный нотариус, не задающий лишние вопросы, связи в мэрии, в полиции. Без них... я не Господь Бог, и не хочу закончить свои дни за решеткой.
Он вкратце рассказал, что задумал, и теперь молча курил, пристально смотря на друга, и... не зная, что ожидать.
Вацлав Черный. Человек, умудрившийся и через десять лет знакомства остаться для него загадкой. Порой он ловил себя на желании, сильном, до дрожи в пальцах, подойти и .. разорвать на его груди жилет, рубашку. Нет. Не так, как  желают это любовники в порыве похоти. Просто, чтобы самому убедиться, что под ними обычная, человеческая кожа. А что под ней?
Бездна.
Дух захватывало стоять на ее краю, зачарованно смотря на ворочанье монстров пороков, нереальных фантазий.  А потом возвращаться в кресло -качалку у камина, курить, ласкать взглядом простые, понятные, бытовые вещи  и ловить в огне отблески запределья .

Отредактировано Либор Горак (04-11-2011 21:26:44)

Судя по изысканным и  более чем доходчивым  руладам друга,  предложение Ибн Сины Магистру "понравилось". И даже лучики морщин, порезавшиеся к вискам от  глаз, не обманули.
"Прости Вацлав, прости. Мог бы я сам, в одиночку провернуть все это, не просил бы. Но.. я десять лет ждал, когда они приедут в Прагу. В Австрии мне до них не дотянуться.  И свалились они мне, как вешний снег на голову. Когда они приедут в следующий раз? Я уже не молод."
-Ну-у-у не преувеличивай. Я прошу лишь прикрыть мою задницу с официальных сторон. Вести их потом   в "марлезонском балете" мне  придется самому. И если оступлюсь...
Он не закончил фразы, не желая дразнить чертей мимоходом брошенным словом. Но прекрасно помнил одно из условий членства   в Клубе- он сам может превратиться в "зайца", за которым кинутся своры "собак".
"И ведь ты первым скажешь " ату", Вацлав, не смотря на нашу дружбу. Потому что ты таков, каков есть, и таков закон стаи. И я такой же. Но ... я очень надеюсь, что этого не произойдет никогда"
Он слушал условия, поставленные Магистром.  Дать своего охотника? Да, это более, чем логично. Сам хотел предложить Пастыря. Откровенного говоря, несколько колебался, не стоит ли отправить обоих... но Кудеяр... Сильный, ловкий, выносливый. Если вцепится в жертву, не отпустит. Все хорошо, кроме последнего...Не смотря на прошедший год, в памяти еще не поистерлась картина зубов, вцепившихся в мертвую человеческую плоть. А "братишка" нужен был живым  и по возможности,  целым. Аукцион пройдет  в Астерии? Замечательно. То, что  нужно, чтобы не вызывать лишних подозрений у "дорогого родственника". Выиграть на торгах...?
Чашка с горячим чаем чуть дрогнула в руке Авиценны.  Нет, аукционы нравились Либору, разгоняли кровь, заряжали азартом, вливали адреналин, который давно стал наркотиком. Но, одно дело, приглянувшийся мальчик или мужчина. Выиграл, не выиграл... нет, и не надо. Другое дело, когда на карту поставлено столько. Взгляд темных глаз уперся в ультрамарин глаз напротив.
"Ты ведь шутишь сейчас , Вацлав? Скажи, что да, и мы вместе посмеемся"
Не шутил. Когда вот так вот смотрит.. Взгляд спрятался за дикобразьи  колючки ресниц, рванул жилет на груди, разодрал рубашку, и снова спрятался, уже под веками.
-Согласен. Охотник-Пастырь. Я встречусь с ним, скажу.
Поставив тонкий фарфор на стол, он сложил пальцы "домиком", ткнулся в шрамом между бровей в перекрестье, вспоминая все, что могло помочь в охоте. Увы, знал много, и вместе с тем, мало.
-Значит, так. Они приехали в Прагу на две-три недели. Визит не официальный. Прагу почти не знают, были в последний  раз здесь лет десять назад и собираются посмотреть достопримечательности. Остановились в "Отеле с привидениями". Только не спрашивай меня, почему не сразу в Бероне. Понятие не имею. Но могут переночевать и в крепости. Вот номера телефонов мужчины. Утром они с сестрой собирались пойти в бар "Баккара".
Взяв сотовый телефон, пощелкал "записной книжкой" и продиктовал два номера - сотовый в Чехии и номер телефона резиденции в Австрии.
-Кстати, их сопровождают два охранника. По виду- профессионалы, ну а там, кто их знает. Не проверял.  А что за третье условие?

Отредактировано Либор Горак (05-11-2011 23:53:50)

Коротко  и сухо выдав необходимую информацию, Либор замолчал, потер глаза ладонью. Рассказывать о Шварценбергах  более того, что  требовалось знать  для охоты? Зачем? Это его финансовые и... семейные дела.
"Семейные" 
Мужчина мысленно покатал непривычное слово на языке, пытаясь понять, каково оно на вкус. Сунул его за щеку до лучших времен, мимолетно перехватил взгляд магистра, и удивился, увидев в нем.. осуждение (?) .. ожидание (?)... недоумение (?). Приподнял бровь  в зеркальном недоумении - а что ты хотел, Вацлав? Это мои дела, и мои проблемы. Я прошу у тебя помощи во вполне конкретных аспектах и рассказываю ровно столько, сколько нужно знать, чтобы эту помощь оказать. Все остальное - мои заботы, мои риски и моя головная боль.
-Пастырь перезвонит тебе. Я свяжусь с ним как можно скорее.
Про алиби  мог  и не напоминать. Он уже спланировал, как проведет день, мелькая то тут, то там на глазах кучи посторонних людей, которые не задумываясь подтвердят в случае необходимости,  что видели его. Продавщицы в магазинах, торговцы газет, сигарет, прочей дребедени, официанты в ресторане,  билетерша в театре и прочее, прочее, прочее. Сделать так, чтобы запомнили, дело техники - неожиданный, приятный комплимент, недовольство якобы недожаренным мясом, недоданной сдачей, не сразу найденное место в партере Улыбка, хмурый взгляд, нежданное прикосновение, они запоминаются легко. 
-Естественно, естественно друг мой. Спасибо за заботу.
И тут же, почти не прерываясь, усмехнулся краями рта, ловя горячую сухость ладони на щеке.
-Извращенец.
Ни осуждения, ни возмущения, и уж тем более, ни удивления. Черный был таким, каким был. Его можно было принимать, или не принимать, понимать или не понимать, но только не изменить. Да и ни к чему было пытаться менять не молодого мужчину, самобытного , как первородный грех? Раз стал другом, значит принимал таковым, каков есть- со всеми плюсами и минусами, недостатками и достоинствами.
-Кефирно-белые  подвязки тебя устроят?
Ехидно засмеялся глазами, вонзаясь пальцами больной руки в треугольник коротко стриженых волос под залысиной в мимолетной ласке и не отказывая себе в удовольствии поднять их дыбом против шерсти. Жесткие волоски щекотно заскользили по линиям ладони, противясь движению, ломавшему рисунок стрижки.
"-Ва-а-ацлав...кому ты паришь мозги, про "никто не будет знать"? Как карта ляжет с ценой выкупа за жертву. Но поверь мне, если бы надо было, чтобы получить Берону, пройти по Вацлавской площади в красных семейных трусах в белый горох с алым бантом на жопе, я сделал бы это не задумываясь"
-До встречи. Удачи на охоте. Милош, проводи пана.
Последнее уже было в микрофон переговорного устройства.
Стоило шагам затихнуть в анфиладах залов, мужчина достал телефон. Набрал номер охотника.

Отредактировано Либор Горак (06-11-2011 16:02:22)

Первое, что услышал Либор в телефонной трубке, был истошный визг "прихожанина" из паствы Пастыря. Через секунду к нему добавился высокий, женский голос, вторивший собаке, и лишь потом раздраженное рычание самого Псаря. Пришлось говорить, перекрикивая эту все "какофонию" звуков. Благо, говорить много не требовалось.
"Угу. Щаззз.. будет он через час... песий выродок"
Хоть и визгливый, но молодой женский  голос оставлял мало надежд на обещанное. Беззвучно выругавшись в сердцах и отключив телефон, управляющий потянулся было к кнопке коммуникатора, но вспомнив яростный, разочарованный взгляд пани Ядвиги, поднялся и сам пошел на кухню. И не ошибся - скандал в комнате прислуги вышел на качественно новый виток, перейдя в фазу "массированной бомбардировки". Звон битого стекла сливался в симфонию, где увесистый стук мебели заменял редкие  "соло" ударных в оркестре. Вот уж когда от души порадовался, что ... во-первых, строго настрого запретил "голубкам" пользоваться фамильной посудой, и во-вторых, что "пани Ядвига" предпочитала в "семейных драмах" пользоваться чисто женским "оружием" - воплями, слезами и когтями. Перейди спецназовец на мужское, и ...можно было бы искать нового шофера.
Вопли и звон посуды стих за поворот, а впереди маячила благолепная тишина со сводящими с ума запахами. Пани Марта споро дотирала забрызганные после готовки столы, убирала идеально чистую посуду в шкафы. А на столе стояло блюдо с запеченным карпом, фаршированным лимоном, помидорами и чем-то еще таким, от чего душа уносилась в рай. Услышав о желании хозяина поужинать, пожилая женщина всплеснула руками и стала споро накрывать на стол.
-Ох, сынок, а шалава-то наша все воюет? Вот не возьмет ее Милош взамуж, не возьмет. Останется в "девках".  Что же ты не позвонил? Я бы принесла ужин.  Пани с паном так и не приехали? Может гости какие придут? Да ты садись, садись, кушай, я вот еще кулебяку испекла.
Это давно стало традицией, что наедине "мамушка" со всеми как-то легко  переходила на "ты", и это было естественно, не резало слух,. Достаточно было взглянуть в добрые, мудрые  глаза, тонущие в щелках за круглыми щечками. В ее шестьдесят пять лет для нее едва ли не весь мир был "дочками" и "сыночками", которых надо накормить , утешить и связать теплые шерстяные носки на зиму.
Однако, услышав о Псаре, старушка недовольно поджала губы, засопела и заругалась.
-Вот охальник, это же надо до такого додуматься! Пришел давече на кухню, и  как ухватит за бока! И под юбку! У меня аж сердце оборвалось с  перепугу. Чуть инфаркт не случился.  Ты уж прости пан, отходила я негодника скалкой по хребту. Вот кобелина неуемный. 
Она все причитала и причитала, делясь убийственными  для ее возраста переживаниями, пока он ел тающую во рту рыбу,  запивал белым, молодым вином и краснел ушами от истории поползновения "хренового Казановы". Наконец, выговорившись, кухарка сменила гнев на милость.
-Ладно, остепениться еще, шалопутный. На-ка, передай ему кусочек кулебяки. А то вечно голодный бегает. Скоро одни глазюки останутся.  А я сейчас приберу, да пойду. К вечерней собиралась сегодня. Боюсь опоздать.
Насытившись, взяв вкусно пахнущий свежим тестом и мясом сверток, управляющий пошел назад в гостиную. Судя по звукам, "неравный бой" перешел в завершающую стадию, сопровождаемую характерным скрипом пружин и стонами.
"Распустил мерзавцев.  Денег на новую посуду не дам ни копейки".
Беззвучно резюмировал Горак, прикуривая одну из самых "вкусных" сигарет - первая, после сытной еды. За этим занятием и застыл его Псарь, выросший словно из под земли и, к  невероятному изумлению Авиценны, умудрившийся не опоздать.
" Неужто не дала дамочка?"
Подивился мужчина, жестом показывая жующему ветеринару на кресло напротив и неотрывно смотря на исчезающий в прожорливой пасти бутерброд.
-Не лопни, Лукаш.Тебе надо форму держать. У меня есть для тебя две новости. Одна хорошая, вторая... так себе ( так пока и не определился с оценкой). С какой начать?
"Есть и третья, но я тебе ее потом скажу. Когда ты первые две вместе с бутербродом переваришь"

Отредактировано Либор Горак (06-11-2011 22:21:10)

«Ну.. давай же… давай…»
Управляющий с трудом удержался, чтобы не податься вперед, остаться невозмутимо и расслабленно   сидеть в кресле 
«Ых…»
Не смог сдержать разочарованного выдоха, когда наглый  помоечный кот, словно звериными усами-локаторами учуял набегающую  грозовую тучу, и затормозился, так и не сунувшись в бар. Уже давненько  не слишком внимательный к бытовым  мелочам Либор натыкался  на подозрительно быстро пустеющие запасы спиртного в баре. Только поставит бутылку коньяка.. и выпьет -то всего чуть-чуть… а половины уже нет. Были виски – нет виски. Едва ли не до дна «выдохся» ямайский ром, «сделала ноги» бутылка французского вина, а водка «отправилась вслед  ее проводить».  Первое время не обращал внимания - мало ли, сам выпил, угостил кого-то из посетителей  и забыл. Потом  насторожился, стал отслеживать. И каждый раз логика, как магнитная стрелка на север, неизменно вращалась  в сторону ветеринара. Пани Марта отметалась сразу – все спиртное, потребляемое пожилой женщиной было упаковано в аптечные  пузырьки и безнадежно «испорчено» растворенными в нем лекарствами. Подозрения на Милоша  отпадали сами – опасаясь за водительские права, шофер не позволял себе роскоши пить за рулем. Пани Ядвига… Вот она могла бы… Но! Это было бы шампанское или  дорогущее вино «при свечах в ванне с лепестками роз» и прочей атрибутике «гламурной жизни». Или… в моменты, когда  «вся жизнь- дерьмо собачье» - самогон, присланный бабкой из деревни,  либо чистый спит под соленый огурец, селедку и ломтями наструганное сало. Садовник Мао вообще трезвенник и кроме мамы-хуаны ничего не признавал.  Оставался ветеринар, приезжающий регулярно  выгуливать собак и заниматься с ними. Но ведь не пойман- не вор? Вороватый паразит вновь прошелся  между шипами колючей проволоки, не порвав блошиную шкуру.
Глубоко затянувшись дымком, мужчина вместе с разочарованием выпустил струю дыма под потолок и вернулся к основной теме незапланированной встречи.
-Ну со второй, так со второй. В Берону приехали хозяева – молодые пан и пани Шварценберг. Так что  «вольница» кончилась. Тебе придется быть тише воды, ниже травы,  Объяснять надо, почему предупреждаю в первую очередь именно тебя?
Если знать характер Лукаша, последний вопрос автоматически переходил в разряд риторических.
-Теперь хорошая новость- охота. И соответственно, возможность заработать для тебя. Только  в этот раз «дичь»…
Либор сделал паузу, вновь затягиваясь дымом, поднялся, взял с книжной полки глянцевый  журнал со светской хроникой за предыдущий год, раскрыл на развороте, где крупным планом красовались «герр и фроляйн фон Шварценберг» на приеме у герцога Шульца фон Зоннергаста. 
Положив  журнал на стол, управляющий вернулся в кресло. Ткнул пальцем в фотографию мужчины.
-Знакомься – князь герр Карстен фон Шварцентберг, хозяин Бероны и «благородный олень», которого требуется поймать. Повторяю Лукаш – поймать целым и по возможности, невредимым, а не «порвать в клочья». Женщину, его сестру, не трогай.  С ее головы волос не должен упасть. Скорее всего,  они будут с  двумя охранниками. Охрану очень желательно ликвидировать. Остановились в гостинице «Дом с привидениями». Утром собираются в бар «Баккара». «Дичь» тяжелая и крупная. В этот раз охотишься не один. Запоминай номер телефона. Он расскажет план,  с ним и  оговорите все подробности охоты. И еще момент,  ни при каких обстоятельствах князь и княгиня  не должны узнать тебя и  связать со мной – закрытое лицо, машина без номеров, а лучше – вообще не твоя машина и т.д. Вопросы есть?

Отредактировано Либор Горак (07-11-2011 17:02:53)

Горак   молча курил,  стоически пережидая и  "статую" в грязных башмаках, достойную резца Антакольского. Возьмись гениальный скульптор запечатлеть в камне ветеринара, "скульптуру"  смело можно было назвать - "Царь батюшка, Емелька Пугачев". И монолог новоявленного Гамлета про "быть или не быть", от которого  в голос рыдали бы и Станиславский, и  Немирович-Данченко.  Лишь в одном месте Либор нарушил пламенную речь, когда разговор зашел о мозолях на трудовых ручках.
- Но деньги-то на замок башляют они...
Увы, увы, замок-очень дорогое удовольствие, которое могут позволить себе лишь очень богатые люди. Прибыли с него-ноль, а расходов... От одних сумм налогов на недвижимость и землю  от количества нулей рябило и темнело в глазах. Ветеринар мог об этом и не знать, а управляющий голову себе сломал, как снизить цифирь крон, уплывающих ежемесячно государству. И это не считая оплаты прислуги и коммунальных услуг. Но не только финансы  удерживали от "радикальных мер"...   В какой-то момент , где-то между "вторым и третьим" актом моноспектакля, Горак задумался настолько, что  пропустил "кульминацию" действа, за что и поплатился давящей  болью в здоровом колене. Бровь мужчина сломалась вверх
-Ты хочешь наградить меня костылями? Чтобы уж не на одну ногу, а сразу на обе...
Усмехнулся глазами, которые в следующий момент на мгновение  превратились в пару оружейных дул в окантовке коротких, дикобразьих игл. 
-Забудь об этой женщине. Тебе других баб мало? Половину  Праги перетрахал, и все тебе неймется.
На половину выкуренная сигарета перекочевала из одного угла рта в другой, пыхнула красным огоньком в почти темной уже комнате, освещенной лишь языками пламени, лижущими березовые дрова в камине, да темно-серыми, дождливыми сумерками за окном. Помусолив фильтр, мужчина потер колено, потом второе, так неаккуратно сдавленное "костоломом", оперся на подлокотник, попытался подняться, поморщился от сверла садиста -стоматолога, клюнувшего в защемленный нерв.
-Дай-ка руку.
Поднявшись с помощью Псаря из кресла, сильно прихрамывая от долгого сидения, Либор подошел к окну, взял прислоненную к стене трость, вернулся к стоящему охотнику.
-У меня есть и третья новость для тебя, Пастырь.
Вот кто бы ожидал от собачника сейчас такой прыти. Ухватив  распухшими в суставах пальцами похотливого кобеля за волосы на макушке, Горак резко нагнул его голову и с размаху опустил со свистом рассекающую воздух трость на вырисовавшийся под курткой хребет
-Еще ты еще раз, сволочь похотливая, полезешь под юбку пани Марты....
Новый удар выбил облако пыли из "шкуры" пражского Казановы.

-Чертов пес!
Выдохнул несколько растрепанный, подогретый  праведной «поркой» управляющий, вытирая  выдранные  из шевелюры  Казановы клоки о штанину брюк. Пара ударов – маловато, чтобы душу отвести о  зарвавшегося кобелюку, но… поди-ка догони прыткого и сноровистого охотника за головами, спасающего  задницу от гнева хозяина. Однако,  попытаться-то можно…?
Придав лицу максимально благостное и всепрощающее выражение, Либор  до-о-обро так улыбнулся, подманивая засранца на дистанцию досягаемости трости
-Ладно, ладно. Иди сюда, не трону…  Я вот тут что тебе сказать-то хотел…
Однако, блохастый охламон, каким-то звериным чутьем почуяв палево, со скоростью тушканчика, поджарившего хвост, ломанулся к двери.
-Да что б у тебя руки  отсохли, извращенец.
Пущенная вдогонку Псарю трость с грохотом ударилась металлическим набалдашником  о захлопнувшуюся дверь.
Пригладив двумя  ладонями вздыбленные на седеющих висках  волосы,  мужчина поправил узел галстука и,  прихрамывая, поковылял за промахнувшимся «орудием».
«Храни тебя Святой Ян Непомуцкий »
Беззвучно промелькнула  короткая молитва, вот уже десять лет осеняющая защитным крестом  Пастыря, идущего  на охоту.
-Пани Ядвига, чай в малый кабинет.
Спущенный с цепи пес пошел по следу, и с каждым его шагом приказ вельможного пана об увольнении горничной терял свою актуальность.
____ спальня _____ город___  спальня

Отредактировано Либор Горак (17-11-2011 22:34:46)