Прага |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Прага » Центр города » Карлов университет
Карлов Университет в Праге – самое престижное высшее учебное заведение в Чехии, старейший университет Центральной Европы, основан в 1348 году чешским королем и римским императором Карлом IV. Университет входит в Ассоциацию Европейских ВУЗов, наряду с Оксфордом, Лейденом, Бонном, Сорбонной, Болоньей и Университетом Женевы. На факультетах читают лекции преподаватели из ведущих университетов мира.
Игры в отважного Тристана закончились. Воспоминания об Изольде затмил приближающийся реализм серого величественного здания, с двумя рядами лепных колоннад.
Бессонная ночь оставила в подарок темные круги вокруг усталых слипающихся глаз, ломоту в мышцах и историю на память, об испуганной голубоглазой княжне. Нет, он не сожалел о ночном приключении, о заклеенных пластырем ссадинах, о деньгах, о потраченном времени и усилиях. Он просто вымотался. Устал, замыкая круг бессонных суток, забывая, в суетном мельтешении событий, важность текущих проблем.
Последний курс и каких-то пол года до того, как в руках окажется заветная корочка, пластиковая карта с голографическим тиснением, предмет собственной значимости, дающий право на самостоятельность. Законный итог мытарств и доказательство родителям.
Сила воли, разрываясь, трещала по швам, в желании остаться на Савова, завалиться спать, обхватывая косматого проныру, привыкшего первым столбить заветное место на старом диване. И он бы остался, забив на день учебы, придумал бы «нужную» болезнь, отдав дань науке в выходные или поймав необходимого преподавателя, в перерыве между парами, если бы не Грачек.
Занудный доцент, с козлиной бородкой, дотошный и пакостный, выжимавший студенческую кровь не хуже стокерского Дракулы, казалось, спал и видел банку с донорским материалом Петра. Грачек достался Смоляку в наследство. Точнее, экзальтированный и надменный ученый муж, получил Петра в качестве трофея и средства глумления над бывшим, более успешным однокурсником. Так детям приходилось отвечать за «грехи» отцов, натягивая маску праведников. Бесполезность борьбы с самодурством доцента, Петр понял после недельного знакомства. Зубрежка, зубрежка и еще раз зубрежка, совмещенная со стопроцентной посещаемостью, - другого способа сохранить стипендию не предвиделось.
Запертый в малометражке кобель, видел десятый собачий сон, когда, сражаясь тяжестью опускавшихся вен, давясь на ходу остывшей кофейной бурдой из пластикового стаканчика, хозяин брел, с видом библейского великомученика , вяло отвечая на приветствия сокурсников.
- Смоляк, что морда такая кислая? Учил, наверное, всю ночь? Тебя там заждались, - голова, сотрясая рыжую поросль на черепе, кивком указала на дверь, а тонкие губы на веснушчатом лице, разъехались в улыбке доброжелателя.
- Пошел ты в жопу, Веденский!
Рыжая морда заслужила мятый комок пластмассы. Грачеки множились, как грибы сентябре, вселяя надежду, что сыновьям «повезет» не меньше.
Два часа инквизиторских пыток с пристрастиями, под неисчезающую ухмылку «любимого» преподавателя и сальные смешки Веденского, дали прочувствовать все прелести Средневековья, личную некомпетентность и получить «хор».
Расстраиваться по мелочам не было смысла, призрак пересдачи отступил, давая свободу и возможность вздремнуть. Купив бутылку минералки, Петр нашел свободную лавку. Смочив, набранной в пригоршню водой, лицо, не забыв о пересохшем горле, парень закрыл глаза, растягиваясь поперек жестких деревянных реек, впадая в состояние полудремы.
Отредактировано Петр Смоляк (24-01-2012 11:11:58)
» Пражские острова » Дом «У золотого моста»
- Вацлав!
Чёрный обернулся, замедляя шаг. Когда он увидел того, кто звал его, перекрывая криком гул голосов, непроизвольная улыбка тронула узкие губы. Прокладывая себе путь сквозь поток студентов, на него стремительно и неотвратимо надвигался сутулый и высокий человек, который казался ещё выше из-за своей худобы. Взъерошенный Грачек налетел на него и, как старого знакомого, – водилась за ним такая привычка, – подхватил под локоть, решительно потащив куда-то. В свойственной ему манере доцент начал разговор откуда-то с середины, точно возвращаясь к теме, о которой они говорили буквально вчера.
Учащиеся не любили Грачека за маниакальную придирчивость, дотошность и полную неспособность к преподавательскому мастерству. Уже почти двадцать лет он тиранил неокрепшие умы, и – к их несчастию – его неуёмного упорства могло хватить ещё на пятьдесят.
Но встреча с ним была кстати. Уловив момент, Вацлав прервал Грачека вопросом, где бы он мог найти Яна Майера, и тот вызвался проводить его до кабинета немца, но по пути, в одном из пустующих боковых коридоров, остановился, ткнув пальцем в скамью у стены. Точнее в парня, который лежал на ней вместе с ногами и мирно спал.
- Нет, Вы только полюбуйтесь на это! Да в наше время…
По мнению Вацлава, в их время всё было точно также. Он полюбовался. Молодой человек, лет двадцати или меньше, широкоплечий, русоволосый. Он чем-то напоминал задремавшего спаниеля. Такое же добродушное, безобидное выражение.
Собеседник накинулся на студента рассерженным коршуном, осыпая того градом острых насмешек. Но Петр Смоляк – так к спящему обращался Грачек - оставался безучастным. Можно даже сказать, бесчувственным к страстному, не лишённому остроумия монологу доцента.
Шум голосов стихал, сознание постепенно приближалось к той грани, когда звуки еще слышны, слабым приглушенным фоном, а из густой темноты проступают размытые образы первых снов. Неясные силуэты, постепенно переходят в осмысленные образы, начиная двигаться. Лица приобретают знакомые черты, линии границ раздвигаются, обозначая объемы и, все это, оживает, становясь второй реальностью. Простой сон, дающий усталому телу сбросить напряжение.
Как мало нужно студенту. Сумку под голову, получившую оценку зачетку – на грудь и спи спокойно, отдыхай от дел праведных, лови удачу за хвост, во сне. Но капризная девчонка с громким именем Удача наградила кошмаром, материализовавшемся в образе двух мужиков фехтовальщиков, бегущих по полосе с препятствиями и передающих Петра в виде желтой эстафетной палочки. Рядом бежал Мишка в черной форме футбольного судьи со свистком в зубах. Когда мужчина по-старше передал эстафету длинноволосому, тому, кто выиграл у парня пари, кобель поднялся на задние лапы, грозно свистнул и укоряющее, качая головой, произнес голосом Грачека:
- Петр Смоляк, что вы себе позволяете? И это наша будущая интеллигенция?
Собачья морда растянулась, скаля клыки, а мохнатая лапа, вытащила из штанов красную карточку, натурально разгоняя воздух возле самого носа Петра.
Возмущенный произволом, студент отмахнулся и пробормотал:
- Как же ты меня достал. Задрал гавкать…
Он готов был продолжить «забег», но пес, громко взвизгнул, клацнул зубами и обрушил, увеличившуюся в размере, красную карточку, на голову хозяина.
Неожиданный толчок заставил отклониться, в попытке избежать удара, и впечататься затылком в ребристую поверхность лавки, с болезненностью выходя из дремоты, под раздраженные вопли настоящего Грачека. Плотная корочка зачетки, соскользнула с груди, падая между рейками.
- Что?! Что вы… что ты себе позволяешь? Ты что считаешь, что можешь так разговаривать со мной?! Мне плевать, на все твои заслуги. И номер с твоим отцом не пройдет. Так и знай! Ты у меня еще попрыгаешь, скалолаз хренов! Я с тебя семь шкур спущу!
Пытаясь осмыслить происходящее, заспанный и взъерошенный Петр, подскочил, упираясь лопатками жесткую в спинку скамейки, жмуря глаза от яркого потока света и ударной волны грачековской брани. Рука машинально потянулась к месту приложения удара, заглаживая и притупляя боль.
Постепенно, что-то начинало проясняться, но сосредоточится на воплях, после резкого пробуждения, оказалось труднее, чем он думал. Как и полагается, на звук, стали подтягиваться любопытные зеваки, организуя массовку. Наконец, окончательно просыпаясь, под шепот и хихиканье приглушенные гневной тирадой сумасбродного козла, Петр уронил в ладони лицо, растирая слипшиеся веки и стремясь оценить силу обещанных угроз. Последняя подпись Грачека красовалась в зачетке, но доцент мог отыграться на экзамене, а тогда – прощай выстраданная стипендия.
Оторвав руки от лица, и нащупав сумку с учебниками, парень подтянул ее ближе, готовя пути к отступлению. Только сейчас он заметил, рядом с вопящим Грачеком, незнакомого преподавателя, за локоть которого беснующийся доцент хватался с проворством обезьяны.
Дружок, наверное. Такой же больной на голову. Не удержавшись от слабой усмешки, справедливости ради, Смоляк заметил про себя, что раньше не встречал этого не молодого, но аккуратного и подтянутого мужчину.
Все же для удачного побега, как бы унизительно это не выглядело, но разговор нужно было начать с извинения, а для этого пришлось встать, прихватывая пожитки и стараясь не смотреть на покрытую багровыми пятнами физиономию бородача, произнести без признаков энтузиазма в голосе;
- Простите, Иштван Радович. Случайно вышло. Работал вчера допоздна, а после всю ночь готовился к зачету. Простите. Я пойду, - проделав плечом, брешь в стене любителей зрелищ, Петр свернул в ближайший коридор, направляясь к выходу, думая о том, как неплохо проложить начатое на лавке.
Отредактировано Петр Смоляк (30-01-2012 09:41:19)
Со стороны «аккуратного и подтянутого мужчины» донёсся звук, похожий на приглушённый кашель. Грачек был слишком возмущён, чтобы обратить на это внимание. Парализовавшее его недоумение было недолгим. Доцент разошёлся не на шутку. В выражениях он не стеснялся. Вацлав не без любопытства ждал, чем всё закончится.
В итоге, заспанный студент подхватил свои вещи, промямлил что-то и поспешил ретироваться с поля боя. У Грачека натурально отвисла челюсть. Оправившись от шока, он ринулся было за парнем, но не успел пробежать и двух метров, как прямо перед его носом распахнулась дверь одной из аудиторий и целая толпа студентов высыпала в коридор. Грачек неистовствовал. Через минуту он пропал за поворотом.
Свидетели сцены стали разбредаться. Похоже, Яна придётся искать самому. Вацлав повернулся, собираясь идти дальше. Но взгляд, брошенный под ноги, заставил задержаться. Он наклонился и поднял книжицу, обронённую сбежавшим студентом. Уже на ходу Чёрный засунул её во внутренний карман пальто.
Спустя четверть часа он сидел в кресле в кабинете Майера. Сам Майер стоял напротив, прислонившись к столу. Красавец-блондин лет тридцати, с бледно-голубыми глазами и резкими, «арийскими» чертами лица меньше всего напоминал талантливого преподавателя, учёного, исследователя, автора научных трудов и учебников по строительной физике, тонкого знатока европейской архитектуры – коим и являлся. Ко всему прочему, к великому огорчению бесчисленной армии его поклонниц, Майер уже пять лет состоял в законном однополом браке. Что, правда, не мешало ему время от времени отвечать на взаимность юных поклонников.
С графом Чёрным его связывали исключительно деловые взаимовыгодные отношения. Добрых три четверти часа их разговор крутился, в основном, вокруг активного строительства новых элитных жилых комплексов в Жижкове, и лишь под конец беседы, уже собираясь уходить, Вацлав вспомнил о том, что намеревался попросить Майера посоветовать ему кого-нибудь, кто мог бы изготовить макет здания со сложной внутренней планировкой. Хотя определение «сложная внутренняя обстановка» лишь в малой степени соответствовало тому хаосу, который громоздился за стенами «Лабиринта».
Ян задумался ненадолго.
- Могу посоветовать тебе одного своего выпускника из Высшей школы. Способный малый. Во всех отношениях.
- В каком смысле?
- Сам увидишь.
Немец улыбнулся, сев за стол. Клавиши клавиатуры часто защёлкали под пальцами. Майер написал что-то на оборот своей визитки и протянул её Чёрному. Там было имя и номер сотового телефона.
Вацлав убрал её туда же, где была зачётка Петра Смоляка, студента Карлова университета. Вечером того же дня книжица лежала на низком столике в малой гостиной Бероны. Управляющий крепости был назначен организатором следующего аукциона.
Вы здесь » Прага » Центр города » Карлов университет