Бывают люди: обычно интересные, крайне привлекательные люди, которые меняют общее настроение любого помещения, куда им доводится зайти. Этот парень, вошедший в ресторан отеля Хилтон, как король в триумфальную арку, мог бы быть одним из них, если бы не молодость и… Мика проследил за ним взглядом, выгнул губы, безмолвно оценив экспонат на "о какой" - высший бал по шкале Ружека; поскалился на приветственный жест пацана местным блядям, побывавшим уже, кстати, в употреблении сегодня. Ружек перевел взгляд на барышень, засмеялся на пропущенную мимо ушей шутку пьяного товарища, но, если Мирка так ржет, значит, шутка была хорошей, поэтому он тоже ржет - за компанию. Барышни выглядят так, словно только вышли из своих будуаров: свежие, аккуратные, макияж-прическа, как будто по койкам в жизни не валандались. Интересный феномен, кстати. Надо бы…
Что "надо бы" Ружек додумать не успевает, потому что уважаемый пан Штепанек возвращается с ящиком пива в руках. Красный, потный и злой объясняется с метрдотелем и, наверное, предлагает взятку за разрешение протащить этот многострадальный ящик в ресторан. Дело в том, что пан Штепанек сегодня проигрался. Проигрался в пух и прах. Проиграл свои деньги, свое личное время и личного любовника, как он истово божился - натурального красавца и умницу. О том, что Штепанек пидарасов на дух не переносит, знала вся Прага, по крайней мере, та ее часть, что играла на деньги, поэтому, Ружеку было особенно приятно развести старого приятеля именно на любовника и понаблюдать, как он будет выкручиваться. Мужики снова громко заржали, портя своим гоготом вялую душно-романтическую атмосферу, царящую в полупустом ресторане.
- Ну? - Штепанек грохнул ящик на стол, утер лоб замусоленным платком и впился в лицо Ружека глазками-буравчиками. - Доволен?
Мика проткнул пальцем упаковку, выудил банку пива, пощурился, разглядывая этикетку.
- Доволен, -  признал одобрительно после долгой паузы. - Свою часть, считай, отработал, - широко улыбнулся, кивнул в сторону недавно прибывшего пацана, - не твой красавец там скучает?   
Штепанек закрутил головой, пытаясь, видимо, сориентироваться и узнать в замыленных образах посетителей новое лицо, растерянно пожал плечами, не зная, что ответить на вопрос, но парня заметил быстро.
Постучал пальцами по столу, словно собираясь с духом, и направился прямиком к «любовничку», помялся, пробормотал что-то и, получив, судя по всему, одобрение, неловко, сильно поджав губы, клюнул поднявшегося пацана в щеку и тут же утер губы скомканным платком, как будто рисковал заразиться "пидарасьей хворью". Мика веселился от души.
- Ну, вот… Он… Мой… - Промямлил Штепанек, подведя "любовника" к столику, за которым собрались все сегодняшние игроки.
Ружек смерил парня взглядом, смешливо фыркнул в свой полупустой бокал и сделал глоток. Как и предполагалось, ничего умнее, как вызвонить "мальчика по вызову", проигравший не придумал, а теперь, видимо, надеялся, что компания упилась до такой степени, чтобы поверить в возможность хоть каких-то отношений между тучным, лысеющим, вечно тонущим в долгах банковским клерком и  этой конфеткой.
- Я только надеюсь, что оплата у тебя почасовая, детка, - Мика полез в карман, достал и протянул парню изъятую у Штепанека, который к этому моменту уже пошел багровыми пятнами от стыда и злости, кредитку и ключ-карту от снятого на ночь люкса. - Подожди в номере.

Мика тихо засмеялся на избитую, но так серьезно произнесенную мальчиком-блядью фразу про счетчик, проводил его заинтересованным взглядом.
- Жопа что надо, а? - Обернулся к Мирке, но тот только неопределенно качнул головой и скривил губы. Что поделать, и в век высоких технологий с его идеями о легализованной проституции и наркоте, о толерантности, отказе от смертной казни и гейбарах в каждом мало-мальски престижном районе каждого города приходится считаться с мнением общества. А мнение это такого, что мужика должны интересовать бабы, например, те ухоженные шлюхи у барной стойки.
Пара человек за столиком, впрочем, свернули шеи, разглядывая удалившегося пацана, да и сам Мирка, будь он чуть более пьян и чуть менее в проигрыше сегодня, без проблем мог бы присунуть этой педовке на пару с Ружеком. Но сейчас, отдавая дань условностям чисто мужской серьезной компании и общему настроению вечера, Мика только тихо хмыкнул, оставив комментарии при себе.
Они посидели еще с полчаса, допивая заказанное спиртное, донимая взвинченного Штепаника банальными шуточками и едкими комментариями - проигравший платит дважды, да и суть самой игры для многих в этой шумной компании зачастую сводится именно к унижению проигравших и чествованию победителей. Сполна насладившись своим триумфом, Мика тяжело поднялся из-за стола, застегнул под пристальным взглядом метрдотеля наброшенный прямо на голое тело пиджак, распрощался с друзьями, прихватил из упаковки пару банок купленного должником пива и направился в номер.
"Night is so pretty and so young" - вспомнилось вдруг что-то из безбашенной военной молодости, когда любое мало-мальски роковое дерьмо с гражданки доставляло посильнее самой забористой кислоты, а бритоголовые бабы являли собой предел мечтаний. Ружек только хмыкнул, прикинув, что слишком стар уже для такой попсы, но слишком молод и трезв для меланхолии, и решил наверняка, что пока на кредитке у Штепанека не закончатся деньги, он не собирается прекращать веселье.
"Приз" дожидался в номере, судя по всему, заказы не делал - профессиональная этика, или скромность. Хотя… Ружек остановился посреди комнаты, сунув свободную руку в карман брюк, внимательно оглядел сидящего в кресле парня. Нет, у такого откуда взяться скромности? Молодой, гибкий, красивый, сука, - такие обычно идут только на поводу у своих желаний.
Ружек усмехнулся, вытащил из кармана и кинул на столик перед огромным диваном потрепанную пачку сигарет, в которой осталось еще с пяток джойнтов, дошел до бара, отыскал минихолодильник и заныкал туда пиво.
Пацан молчал и, пожалуй, именно это его безмолвное ожидание больше всего сейчас и заводило; по телу лениво разливалось тепло возбуждения, дышать хотелось неспешно, полной грудью, мир даже в приглушенном свете номера был ярким, четким и прозрачным. Мика приблизился, с удовольствием цыкнул, отметив ту покорную охоту, с которой мальчишка раздвинул ноги, позволив наступить коленом на кресло, расстегнул пиджак, устроил ладонь на затылке парня, направляя его навстречу поцелую. Целовал медленно, обстоятельно и глубоко, так же, как хотелось сейчас трахаться - без лишней суеты, злости, одышки и рваных простыней под потными телами. Пальцы наткнулись на шпильки в пучке, подумалось о том, что будь у шлюхи короткий ежик на голове вместо копны мягкий волос, это завело бы сейчас еще сильнее. Ружек отпустил чужие губы, встал прямо, удобно устроившись между широко разведенными бедрами сидящего перед ним пацана, расстегнул свои брюки, приспустил белье и по-прежнему безмолвно подтянул лицо парня к члену - должен сходу сообразить, что нужно делать, не первый же день работает?