Настенные декоративные часы пробили полдень. Звук первого боя вибрацией пронесся по кабинету, скатившись с потолка, и со звоном ударился об пол. Затем снова и снова. В абсолютной тишине кабинета это звучало, как методичные удары молота о наковальню. Великий Кронос кует время, возвещая о невозвратной кончине этого утра и рождении нового дня. Кто-то из ныне живущих в душе сейчас оплакивал потерянное время, сетуя о бездарно потраченных минутах и упущенных возможностях, а кто-то торопил стрелку часов, планируя все свои свершения загодя. Жоска был из тех, кто жил моментом, помнил о прошлом и изредка заглядывал в будущее.
Когда громовые раскаты звуков стихли, в помещении вновь воцарилась такая привычная слуху звенящая тишина. Каберле открыл глаза. Он уже некоторое время сидел в кожаном кресле за своим столом абсолютно неподвижно, лишь едва заметно шевеля губами. Теперь же его взгляд, наконец, приобрел осмысленность, и мужчина стал похож на живого человека. Это была одна из причин, по которой венгр держал в своем кабинете эту адовую машину, которая трезвонит каждый час: так он мог спокойно входить в состояние медитации или транса, не беспокоясь о том, что через какое-то время у него назначена встреча. Этим объяснялось и то, что время посещения именно его кабинета никогда не было четким. Десять, пятнадцать минут от ровного часа. Вот и сегодня как раз через некоторое время к нему должен был подъехать Иероним Черник, в семье которого скончался дедушка. Гость этот весьма важен, поэтому общаться с ним решил сам Жоска, нежели доверить это щепетильное дело кому-либо из пары своих помощников. Пан Черник должен легко найти офис по указанному адресу: Центр города, одно из известных зданий бизнес центра, 4 этаж, 408 кабинет, на двери которого мрачно красуется аскетичная табличка «Ритуальный салон КАБЕРЛЕ». На входе в приемной его встретит секретарь и даже есть надежда на то, что никто из рабочих «обитателей» салона не выйдет в холл из своего кабинета, попить чаю, например.
Жоска подготовил все необходимые начальные документы, прайсы с примерами, возможные сценарии и блокнот с ручкой, чтобы записывать все возможные нюансы со слов Иеронима. Тем временем в голове венгра по-прежнему звучала сто-слоговая мантра Ваджрасатвы, и отчего-то он никак не мог отделаться от ощущения дежавю.

За окном пролетела стая птиц, тенями пробегая по бледному лицу Жоска. На мгновение могло показаться, что его мимику исказила гримаса бесноватого ехидства. Присмотришься... ох, нет. Показалось. Все по-прежнему: словно каменное изваяние. Иногда самому Каберле, смотря на себя в зеркало, хотелось взять инструменты и как нерадивый скульптор, раскрошить всю поверхность привлекательности, чтобы глянуть на суть.
Гость явился как раз вовремя, что несказанно обрадовало хозяина. Он очень ценил в людях пунктуальность. Иероним оказался каким-то... ненастоящим. Не живым. Невольно в голову закралась мысль, что хоронить то давно уже надо его самого. Он выглядел как мертвец из богатой семьи, что заплатили огромные деньги работникам морга за то, чтобы покойный выглядел лучше, чем при жизни. Эдакий секс-символ загробного мира. Лицо, будто вылепленное из воска. Вот, казалось, проведешь по щеке горячим языком, и привкус парафина на ряду с косметикой для неживых во рту. А если надавить, то и вовсе можно деформировать кожу. Будоражит воображение. Лишь глаза выдавали Пана Черника в том, что сердце его ещё бьется в груди. Это накинуло петлю на разыгравшиеся фантазии Жоска, и он задумчиво кивнул, приветствуя мужчину.
- И Вам доброго дня, Иероним Черник. Примите мои соболезнования, - прикрыл глаза, выдерживая паузу, затем вновь поднял веки, встречаясь с взглядом клиента, - Могу я узнать, оставил ли Винцент Черник в завещании пожелания касательно своих похорон? В моем деле очень важна согласованность с последней волей покойного. Так же в бумагах на столе Вы можете ознакомиться со списком церквей и кладбищ, с которыми мы сотрудничаем. Здесь же прайс-листы на наши услуги. Прошу.
Самыми кончиками слегка дрожащих пальцев Жоска пододвинул папки чуть поближе к гостю салона, и, поставив локти на стол,  сцепил пальцы в замок, устроив их под своим носом. Харон продолжал неотрывно смотреть на Иеронима, думая о том, что было бы любопытно взглянуть на этого мужчину, так сказать, при жизни. Быть может в подростковом возрасте? Пока его ещё не похоронили работа, дела, страхи и недоверие.
- Ах да, это все решается не быстро... хммм, так что, быть может, Вы хотите чаю или кофе? И кстати, Вы не отметились в нашем реестре посещения клиентов, мой секретарь сейчас занесет бумагу, Вы распишетесь, хорошо? Это буквально минутное дело. И тогда уже ничто и никто не будет отвлекать нас с вами. - едва прищурился, готовясь выслушать ответы Иеронима.