Я желаю) *скучает так красиво)*

*отчего-то проассоциировалось с Черным)) типо он тоже Вацлав*
Пыщщщ!
В поэзии не силен, увы. Прозаичен))

Петр Смоляк
хорошо)

Ай, Пётр, душа моя, дайте что-нибудь дедушке, уважьте старичка))

(Феликс активно заюзал предоставленную инфу. Написал. Прочёл. Прифигел с собственной мистичности)

Есть старинные сказания, которые невозможно найти в электронном плетении компьютерной сети. И не записаны они на прахом осыпающейся пожелтевшей бумаге книг, что спрятаны в библиотеках старых монастырей. А передаются из поколения в поколение. Из уст в уста перетекают как прозрачно-хрустальная река забытых историй.

Тот дуб, что теперь не стоит теперь под священной горой Петршин, срубленный по приказу епископа Войтеха, является лишь во снах да на покрытых осенним сизым туманом дорожках, ведущим к древним местам. Срубленный, но не выкорчеванный. В чью зелёную крону вплетена дыханием ветра наша тайна. И тех, кто жил здесь до нас.

И в тот же час, рассказывают - можно увидеть, как отодвигается таинственная плита, заложенная руками этрусков. Вспыхивает ярким багрянцем неземной огонь, который горит от начала времён и переносится  с места на место, рассыпая вокруг себя медово-янтарные искры, освещая дорогу тому, кто осмелиться приподнять завесу тайны и проникнуть в иной мир. Ибо открывается в полночь дверь между этим миром и тем, едва различимо зовёт мягкий женский голос, подобный музыке, которую играют на струнах золотых арф, зовёт хоть на секунду закрыть глаза и сделать шаг из мира живых в обвивающее агатовое сияние нави. Голос принадлежит Либуше – дочери друидов, той, что основала Прагу. Предсказавшей славу великую новому городу и знавшей ответы на все загадки, загаданные златым городом.
Времена пройдут, развеется память как осенние листья на ветру: жёлтые, бледно-шафрановые и винно-красные. Станет другим облик Праги, поколение будет сменяться поколением, на смену старикам будут приходить молодые, забудется часть сказаний, сотрутся они из памяти детей Либуше и Пршемысла, не будут стремиться чужестранцы проникнуть за запретную этрусскую плиту.
Но заповедный дуб Перуна  нашу тайну сохранит. Древнюю, неразгаданную и по сей день тлеющую  багряным пламенем где-то там, в гагатово-черных водах подземной реки нави. В шёпоте шелестящих на ветру тёмно-зелёных листьев всех дубов, что растут на благодатной земле златой Праги и передают с ветром старинные сказания.

Петр Смоляк
Спасибо,спасибо)))Но сайтик вы сами подбросили))
*услышал про плохоое оживился)))*Усегда готов!)))

Петр Смоляк
Легко)
Побегу по радуге до самых облаков.
*э, как дедушку тема языческая проклинила-то))*

Я бы и сам лучше не написал)) Всё у вас хорошо)
А дайте что-нибудь ещё?)
Дяде понравилось)

Пардоньте, вышло немного не то, что заказывали))) Сегодня эротика показала мне козу.Остался один намёк на оную))
*Дядю посетила одна муза по имени Рэн, какая муза, такой результат*

Дядя Феликс - он прохвост,
Колесом грудь, трубой хвост.
Обнаружит всё, что надо,
Будь то Лондон, будь то Прага.

Неприличное у нас-
Это просто высший класс,
Жалко возраст фееричен,
Результат: я не публичен.

Но назвать меня аскетом,
Милый боже! Ты с приветом?
Я в пивную, в казино,
На «Эммануэль» в кино.

Вот с желаньями порядок,
Но и строгий распорядок.
Как хотел б я эту тушку,
Эту милую старушку.

Ей лет двадцать-двадцать пять,
Я в кино приду опять.
Чтобы ленту просмотреть,
Возле дамы посидеть.